Местре Мораес начал свою лекцию говоря,
что капоэйра «искренне не Бразильская» — так какого черта Бразилия
содействовала капоэйре? Искусство африканское, потому что его корни
происходят от африканцев различных этнических принадлежностей; это — не
только регион страны сейчас называемый Анголой. В колониальной эре,
«Ангола» ссылается на порт Луанды, где она была основана африканцами,
собранными из различных частей континента.
Он привел различия между духовностью и религией: духовность
вовлекает дела духа, основы вер/значений, и истоки. Религия — «Команда
в которой вы» — категория, в которую вы помещаете себя. Вы можете
изменить свою религию накануне вечером — например, вчера вы были
Баптистом, сегодня вы — практикующий специалист кандомбле — но ваши
основные веры (ваша духовность) займут время для изменения. Капоэйра
духовна, но не религиозна. Она вовлекает ваш дух, она имеет свою
собственную философию и истоки, но она не
связана с определенной религией.
Кандомбле (Candomblé) — религия с африканскими корнями, но она не
является неотъемлемой частью капоэйры, в отличие от макулеле и самбы,
которые имеют большое значение для практики капоэйры. Moraes говорит,
что макулеле и самба начали практиковаться группами капоэйры из-за
влияния капитализма — кто
имеет больше видов продукции, у того больше шансов победить. Не
перестают практиковаться и другие афро-бразильские танцы, но тот кто
хочет изучать капоэйру должен фокусироваться на самой капоэйре; «на все
руки мастер никакого дела.»
В капоэйре, ваша духовность (несмотря на вашу религию) африканская,
потому что это искусство имеет африканские истоки и философию. Истоки
важны в капоэйре, так как это — искусство, которое передавалось из
поколения в поколение. Это подобно мальчику, который спросил «Отец, кем
ты являешься?» и отец ответил «Я связующее звено между тобой и твоим
дедом.» Несмотря на то, что духовность капоэйры африканская, это не
означают, что только люди африканского происхождения должны
практиковать или преподавать её. Любой человек, из любой культуры,
может быть вовлечен с частичками своей культуры, изучать её, и может
стать её
представителем.
Фольклорные выступления создавали у людей поверхностное
представление о капоэйре и препятствовали углублению в исторические,
политические, философские и духовные аспекты этого искусства.Одно дело
— изображать верующего в религии, и совершенно другое — по-настоящему
иметь веру. Люди должны быть по-настоящему верны какой-либо религии,
которую они выбрали, вместо попытки лишь изображать это. Например,
много капоэристов изображают последователей кандомбле, нося амулеты и
ожерелья, хотя они на самом деле не практикуют или не верят в это.
Мораес отмечает, что они всегда выбирают ожерелья с цветами Шангу,
Огун, Ошосси (Xangô, Ogum, Oxossi) – это сильные и мужественные оришы и
почему-то ни один капоэрист ниразу не выбрал Иеманжи (Iemanjá, богиня
моря)? Это результат того, что эти капоэристы только выбирают, какой
ориша по их мнению - круче,а не тот ориша, сыном/дочерью которого они
являлись бы, если бы по-настоящему практиковали кандомбле.
В заключении, Мораес привел различия между игроком капоэйры и
капоэристом. Игрок капоэйры только делает движения и остаётся на
поверхностном, внешнем уровне; капоэрист действительно понимает
искусство и проживает его в своей ежедневной жизни. Как на примере
акупунктуры: любой дурак может купить
иглы в магазине и втыкать их в людей, но только тот, кто действительно
знает искусство может практиковать это по-настоящему.В капоэйре гораздо
больше sentimento, чем movimento; то есть, больше чувств, чем движения.
|